LATINSKIY YaZYK V KhUDOZhESTVENNOY LITERATURE
- Authors: Vasil'chev AO1, Vlasov NV1, Egorova LV1, Makhinov Y.A1, Makhinova OV1
-
Affiliations:
- Issue: Vol 5, No 1 (2016)
- Pages: 566-568
- Section: Articles
- URL: https://new.vestnik-surgery.com/index.php/2415-7805/article/view/3282
Cite item
Full Text
Abstract
Full Text
Наша работа представляет собой краткий анализ произведений А.Дюма, А. Пушкина, О. Уайльда и А. Ахматовой, в которых используется латинский язык.Мы попытаемся объяснить причину и смысл обращения авторов к латинским выражениям. Александр Дюма - известный французский писатель и журналист XIX века,получил образование в колледже аббата Грегуара. Усвоенные азы латыни сослужили ему добрую службу при написании исторических романов. Известно, что латинский язык повсеместно изучался в Европе и вплоть до XVIII века оставался языком дипломатии. В романе «Королева Марго» Маргарита Валуа, образованнейшая женщина своего времени, обращается к польскому послу со следующими словами: «- Quod nunchac in aula insperatiadestisexultaremus ego etconjux, nisi ideoimmineretcalamitas, scilicet non solumfratrissedetiam amici orbitas». (Ваше неожиданное появление среди этого двора преисполнило бы радостью меня и моего мужа, если бы не связанное с этим горе - утрата не только брата, но и друга.)[3]. Далее в романе речь продолжается на латыни, и читатель вынужден напрячь свои познания, потому что приведенный текст не просто дань историческим реалиям, он напрямую связан с сюжетом романа: в нем в завуалированной форме содержится намек, предназначенный не послам, а присутствующему заговорщику де Муи. В другой главе Маргарита ведет переговоры по-латыни со своим бывшим любовником герцогом де Гизом, который должен вернуть ей ее письма. «- Ipse attuli, - говорит герцог. (Я принёс). - Noctu pro more, - тихо ответила королева. (Ночью, как всегда)[3]. Легкость обращения с латинским языком позволяет Дюма одновременно создавать колорит прошедших веков и неназойливо острить от имени своих персонажей. В романе «Графиня де Монсоро» шут Шико, отправленный Генрихом III с письмом в Наварру, из соображений собственной безопасности уничтожает письмо и запоминает его содержание, предварительно переведя на латинский язык, чтобы иметь возможность избежать объяснений: заучил, дескать, не понимая, что с меня взять! Затем Шико прибывает к Генриху Наваррскому и декламирует ему латинский текст, заявив при этом, что сам он латынь уже давно забыл и помнит только, «что латинский язык не имеет артикля, имеет звательный падеж, и слово «голова» в нем среднего рода. Дальнейшая интрига с Генрихом Наваррским строится на обыгрывании латинского текста письма. Ведь Генрих не глупее Шико, и он тоже делает вид будто ничего не понимает, а потом, в нужный момент, цитирует супруге обличающие ее фразы, добиваясь этим нужных ему уступок [2] Вкрапление иноязычных фраз в текст романов Александра Дюма создает атмосферу достоверности, показывает владение героями иностранным языком, в том числе латинским, и их использование в нужный момент. «Пушкинская» латынь, так называется еще одна часть нашей работы, в которой рассматриваем несколько известных произведений Александра Сергеевича с фразами и цитатами на латинском языке. «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года» -произведение А.С. Пушкина, занимающее в его творческом наследии совершенно особое место из-за оригинальной структуры произведения. Оно было написано на основе путевого дневника автора. «Путешествие в Арзрум» изобилует многочисленными словами, а иногда и целыми фразами на иностранных языках, которые подчеркивают те или иные моменты в различных событиях. Особенно часто встречается французский язык, который в XIX веке был сильно распространен среди интеллигенции и офицерства того времени. Но в произведении также встречаются и латинские фразы, подчеркивающие некоторые события в «записках» или мысли поэта насчет них. Первая фраза на латыни встречается в третьей главе произведения. Поэт описывает момент встречи со старыми товарищами-декабристами, которых не видел очень давно. Прошло столько времени, утекло множество событий, как хороших, так и плохих. Удивление, которое возникло в душе Пушкина, передается данной цитатой: Heu! fugaces, Posthume, Posthume, Labunturanni... (Увы, о Постум, Постум, быстротечные мчатся годы...)[4] Еще фраза на латыни в той же главе. «Природа около нас была угрюма. Воздух был холоден, горы покрыты печальными соснами. Снег лежал в оврагах» [4], - пишет поэт. Это идет вразрез с привычными красотами величественных гор. Невольно хочется объяснить, что не всегда все так. И Пушкин пишет: ...necArmeniis in oris, Amice Valgi, stat glaciesiners Mensesperomnes... ( ..и армянская земля, друг Вальгий, не круглый год покрыта неподвижным льдом...)[4]. Обе латинские цитаты являются отрывками из «Оды» древнеримского поэта «золотого века» римской литературы, Квинта Горация Флакка. Немало поэтов предлагали собственные переводы этого произведения с латинского (как и сам Пушкин). Видимо, поэтому Александр Сергеевич и использовал эти выражения, которые так ярко подчеркивали его эмоции, мысли, идеи.Еще одна латинская фраза звучит намного позже. Описывая события, когда Пушкин с друзьями встречает «особенного» пленного, он пишет о данном происшествии на латыни:«Мы осмотрели его в присутствии лекаря. Eratvir, mammosusutfemina, habebat t. non evolutos, p. queparvumetpuerilem. Quaerebamus, sit ne exsectus? - Deus, respondit, castravit me». (Это был мужчина с женской грудью, зачаточными половыми железами и органом маленьким и детским. Мы спросили его, не был ли он оскоплен. - Бог, отвечал он, кастрировал меня) [4]. Скорее всего, Пушкин перешел на латинский язык, подчеркивая использование латыни, как языка медицины. Поэт не смог написать на русском языке о пленнике и его «недуге». Латинский же язык стал своеобразной «цензурой», скрывающей от незнающего весь истинный смысл заболевания, а для знающего - приоткрывая куда большее. Пушкин использовал латынь и в стихотворениях, чаще всего в эпиграфах, которые кратко должны объяснять всю суть произведения. Одно из таких стихотворений - « Поэт и толпа» - было написано в 1828 году. Основная тема произведения - конфликт между обществом и поэтическим «слоем».«Procul este, profani» (Прочь, непосвященные. ) - именно так напишет поэт в эпиграфе стихотворения. Эта фраза - цитата из «Энеиды» Вергилия, которую произнесла Кумская Сивилла, отгоняя псов. Тем самым Пушкин усиленно обращает внимание на то, что общество не считается с истинной поэзией, не восхищается ей полностью, а порой и оскорбляет на пустом месте. Здесь латынь проявляется, как крик души Пушкина. Он отгоняет «непосвященных» от великого поэтического дара, который должен вдохновлять людей, а не вызывать «пустой» гнев. Другое стихотворение поэта тоже затрагивает проблемы, связанные с принятием поэзии в обществе. «Я памятник воздвиг себе нерукотворный…» было написано в 1836 году, в последний год жизни поэта. «Exegi monumentum» (Я воздвиг памятник ) [4], - пишет Пушкин в эпиграфе к своему стихотворению. И вновь поэт возвращается к истокам всей красоты латинского языка - к поэтам и писателям Древнего Рима. Вновь звучат строчки из произведения Квинта Горация «Оды». Громкая и величественная фраза, которой Пушкин подчеркивал, что его поэзия - это памятник. Это вечная память о прекрасном, грустном, великом, малом, о жизни… Великий, вечный и по-своему сильный латинский язык, возвращается через многие века в произведениях потомков. De Prófundis (лат. «Из глубины») [5] - письмо-исповедь Оскара Уайльда,ирландского философа, эстета, писателя, поэта, одногоизсамых известных драматургов позднего Викторианского периода, обращённое к лорду Альфреду Дугласу, содержит 50 тысяч слов. Уайльд пишет горькую исповедь в форме письма Дугласу, которую называет«Epistola: In Carcere et Vinculis» (лат. «Послание: в тюрьме и оковах»), а позже его ближайший друг Роберт Росс переименовал её в «De Profundis» (лат. «Из глубины»; так начинается 129-й Псалом). 129-й псалом из книги Псалтирь носит оригинальное обозначение «Песнь восхождения», известен как («De profundis clamavi»), в церковнославянском переводе - «Из глубины воззвах». По содержанию представляет собой покаянную молитву. Оскар Уайльд, используя латинское название произведения, хочет показать глубокие покаянные чувства своего обращения, его святость и вечность. Стихотворение с таким же названием -«Deprofundis» - имеется и у известной русской поэтессы А. Ахматовой.Оно было написано в 1944 году в Ташкенте, куда поэтесса была эвакуирована из блокадного Ленинграда. Стихотворение посвящено всем жертвам войны, людям, совсем немного не дожившим до ее окончания. Deprofundis…Моё поколенье Мало мёду вкусило.И вот Только ветер гудит в отдаленьи, Только память о мёртвых поёт. Наше было не кончено дело, Наши были часы сочтены, До желанного водораздела, До вершины великой весны, До неистового цветенья Оставалось лишь раз вздохнуть… Две войны, моё поколенье, Освещали твой страшный путь [1]. Неслучайное название стихотворения позволяет объяснить глубокие чувства и переживания автора вдали от Родины. Это чувства не только Анны Ахматовой, они - есть пережитое ее народа и ее страны. Итак, в очередной раз мы убеждаемся в том, что в разные времена, в разных странах латынь была языком науки, медицины, юриспруденции, широко использовалась в литературе для передачи глубоких мыслей и чувств.×
References
- Ахматова А. А. Лирика. - М.: Худож. лит., 1990 - 415с.
- Дюма А. Графиня де Монсоро: Роман / Александр Дюма;[ пер. с фр. Н. Бутыриной и В. Столбова; примеч. А. Столярова]. - М.: Эксмо, 2007. - 832 с. - (Зарубежная классика).
- Дюма А. Королева Марго: Роман / Пер. с фр. Е. Ф. Корша. - М.: Аст, 2005. - 591 с. - (Мировая классика).
- Пушкин А.С. Стихотворения. Поэмы. Драмы. Сказки. - М.: Изд- Эксмо, 2007. - 608 с. (Русская классика).
- Уайльд О. De Profundis: Роман / - М.: Аст, 2011. - 384 с. (Мировая классика).