AUTOAGRESSIVNOE POVEDENIE YuNOShEY PRIZYVNOGO VOZRASTA (KLINIKO-PSIKhOPATOLOGIChESKAYa STRUKTURA I PROBLEMY OPREDELENIYa GODNOSTI K VOENNOY SLUZhBE)
- Authors: Ruzhenkov VA1, Boeva AV1, Lobov GA1
-
Affiliations:
- Issue: No 26 (2006)
- Pages: 28-38
- Section: Articles
- URL: https://new.vestnik-surgery.com/index.php/1990-472X/article/view/956
- DOI: https://doi.org/10.18499/1990-472X-2006-0-26-28-38
Cite item
Full Text
Abstract
Клинико-психопатологическим, клинико-анамнестическим, экспериментально-психологическим и катамнестическим методами обследовано со статистической обработкой результатов 95 юношей призывного возраста, имеющих в анамнезе аутоагрессивное поведение (51 - суицидальное и 44 - аутодеструктивное, не имеющее цели лишения себя жизни). Излагаются клинико-психопатологические характеристики указанного контингента, определяемые как ретроспективно, так и на период медицинского психиатрического освидетельствования, обсуждаются критерии признания их годными к воинской службе с незначительными ограничениями.
Full Text
Актуальность. Проблема аутоагрессивного поведения военнослужащих в последние годы приобретает все большую актуальность в связи с широким распространением данного явления в Вооруженных силах - самоубийства среди военнослужащих составили на 100 тыс. человек в 2000-2002 гг. более 25 случаев, а суицидальные попытки и членовредительство является одной из основных причин направления солдат срочной службы на психиатрическое обследование (А.К.Зиньковский с соавт., 2004; Г.А.Фастовцев, 2004; Н.М.Вольнов, В.Ф.Войцех, Д.И.Шустов, 2004). Условия военной службы в большинстве своем экстремальны в силу обязательного характера без учета потребностей и желаний призывников (С.А.Нурмагамбетова, 2003), изначально включают повышенные требования к функционированию индивида, а число стрессорных факторов велико: изменение привычного ритма жизни, разлука с домой и семьей, уставной распорядок для, необходимость подчиняться, повышенная ответственность, невозможность уединения, изменение бытовых и климатогеографических условий (В.А.Губин, В.М.Лыткин, 1993; С.В.Литвинцев, В.К.Шамрей, 2001). В условиях военной службы (А.А. Яворский, 1991) выделяется ряд факторов, ведущих к нервно-психическим перегрузкам (перенапряжение динамического стереотипа, обусловленное значительной разницей с прежним жизненным укладом; культуральные и национальные особенности военнослужащих; необходимость выполнения служебных обязанностей независимо от метеоусловий и времени суток, что нарушает биоритмы военнослужащего и ведет к нервно-психическому перенапряжению). В связи с этим актуальным становится решение вопроса о пригодности к военной службе призывников, имеющих в анамнезе аутоагрессивное поведение, поскольку, в частности у суицидентов, отнесенных к числу психически здоровых, в действительности имеют место патологические формы дезадаптации личности в виде предболезненных состояний, которые на высоте дезадаптации в течение короткого времени переходят на клинический уровень (Ю.И. Полищук, 1993). Целью исследования была верификация клинической структуры психических расстройств у юношей призывного возраста, совершивших аутоагрессивные действия для уточнения критериев годности к военной службе. Для достижения цели решены следующие задачи: верификация распространенности аутоагрессивного поведения у лиц призывного возраста, направляемых на психиатрическое освидетельствование; определение клинической структуры психических расстройств у призывников, совершивших аутоагрессивные действия; разработка дифференцированных критериев годности к военной службе. Материал и методы исследования. В течение 2004-2005 гг. в условиях стационара Белгородской областной клинической психоневрологической больницы обследовано 695 призывников, направленных на медицинское психиатрическое освидетельствование военными комиссариатами области. В общей сложности в 95 (13,7 %) случаях у призывников в анамнезе встречалось аутоагрессивное поведение (в том числе: суицидальное - 51 (7,3%) человек и самоповреждающее (аутодеструктивное), не имеющее намерения лишения себя жизни - 44 (6,4%) случая). Суицидальное поведение нами рассматривалось с позиции концепции А.Г.Амбрумовой как результат социально-психологической дезадаптации в условиях переживаемого субъективно неразрешимого микросоциального конфликта и проявляющееся действиями, направленными на лишение себя жизни (истинное суицидальное поведение) или же демонстрацию подобного намерения (демонстративно-шантажное суицидальное поведение). Действия, направленные на причинение себе физического вреда без цели лишения себя жизни нами квалифицировалось как аутодеструктивное поведение. Основными методами исследования были клинико-психопатологический, кликнико-анамнестиченский, экспериментально-психологический (фрустрационный тест Розенцвейга, тест Леонгарда-Шмишека, тест Люшера, личностный опросник Айзенка, Hand-тест), статистический (при помощи пакета прикладных статистических программ STATISTICA6) и катамнестический (со сроком катамнеза до 2 лет). Для формализации результатов была разработана «Карта обследования подэксперных», куда включались следующие блоки: биографический, психопатологический, психологический, конфликтологический и суицидологический. Клинико-диагностическая квалификация выявляемой психической патологии проводилась на основании отечественных концептуальных классификаций, принятых в подростковой психиатрии (В.В.Ковалев, 1995; А.Е.Личко, 1985; В.А.Гурьева, В.Я.Гиндикин, 1999) и сопоставлялась с рубриками главы V (F) МКБ-10 «Классификация психических и поведенческих расстройств». Полученные результаты и их обсуждение. Контингент призывников, имеющий в анамнезе суицидальные попытки на период психиатрического освидетельствования был в возрасте от 17 до 23 (19,6±0,2) лет. До 18 лет включительно было 10 (19,6%) человек, остальные 41 (80,4%) были в возрасте 19-23 года. В большинстве случаев - 34 (66,7%) обследуемые имели неполное среднее и среднее образование, 13 (25,5%) были учащиеся ПТУ и лишь 4 (7,8%) человека учились в ВУЗе. На период обследования 4 (7,8%) призывника имели собственную семью. Суицидальные попытки совершались в возрасте 14-22 (17,7±0,3) года за 1-5 (2,2±0,2) лет до освидетельствования. В большинстве случаев - 34 (66,7%) суицидальные попытки совершались до достижения 18-летнего возраста. В 48 (94,1%) случаях попытка покушения на жизнь была единичной и в 3 (5,9%) случаях наблюдались повторные суициды. В подавляющем большинстве случаев - 46 (90,2%) способом покушения на жизнь избирались самопорезы предплечий (в 9 случаях - глубокие, в остальных 37 - поверхностные), в 3 (5,9%) - самоотравление средствами бытовой химии и по 1 (2%) случаю предотвращенная попытка падения с высоты и попытка самоповешения. В 39 (76,5%) случаях в момент совершения суицидальной попытки призывники находились в состоянии алкогольного опьянения. Во всех случаях попыток покушения на жизнь медицинская помощь не оказывалась и призывники попадали в поле зрения врача-психиатра только в период прохождения призывной комиссии, в связи с выявленными рубцами от самопорезов на предплечьях. Распределение призывников по сферам суицидогенного конфликта представлено в таблице 1. Таблица 1 Распределение призывников по сферам суицидогенного конфликта Сфера суицидогенного конфликта абс. % Интимно-личностная 37 72,5 Семейная 8 15,7 Социально-правовая 3 5,9 Патологическая 3 5,9 ИТОГО 51 100 Как видно из представленной таблицы, в большинстве случаев суицидогенный конфликт локализовался в интимно-личностной сфере, а содержание его сводилось к разрыву (или угрозе разрыва) значимых интимных отношений с лицом противоположного пола, что в соответствии с данными возрастной психологии, совпадает с особо значимой для данного возраста ведущей деятельности - интимно-личностному общению. Конфликты в семейной сфере в 3 случаях сводились к утрате (или риске утраты) значимого близкого человека (матери или отца в силу тяжелого заболевания), в 3 случаях - в конфликте с родителями по поводу злоупотребления алкоголем и уклонении от работы и в 2 случаях в связи с конфликтом с женой и затруднениями в трудоустройстве. Конфликт в социально-правовой сфере в 2 случаях определялся страхом перед военной службой (неуставные отношения, требования подчиняться режиму, удаленность от родных) и в 1 случае - намеренное нанесение самоповреждений с целью уклонения от воинской обязанности. Совершение суицидальных попыток по патологическим мотивам наблюдалось в 3 случаях у лиц с расстройством личности в периоды фазных снижений настроения с пессимистической оценкой будущего и переживанием безысходности существования. Клиническая структура психических расстройств, выявленных у исследуемого контингента на период психиатрического освидетельствования и ретроспективно - на период совершения попытки покушения на жизнь представлена в таблицах 2-3. Таблица 2 Клиническая структура психических расстройств, выявленных в период стационарного освидетельствования призывников, имеющих в анамнезе суицидальные попытки Диагноз Шифр МКБ-10 абс. % Психически здоров F 00.00 7 13,7 Расстройство личности F6 39 76,5 Циклотимия F34.0 2 3,9 Органическое расстройство личности (отд.посл. ЧМТ с психопатоподобным синдромом) F06.8 3 5,9 ИТОГО 51 100 Таблица 3 Клиническая структура психических расстройств, установленных ретроспективно у призывников, на период суицидальной попытки Диагноз Шифр МКБ-10 абс. % Кратковременная психогенная депрессивная реакция F43.0 7 13,7 Расстройство личности F6 33 64,7 Психогенная депрессия на фоне расстройства личности F43.0; F6 4 7,8 Легкий депрессивный эпизод (фаза) на фоне расстройства личности F32.0; F6 2 3,9 Легкий депрессивный эпизод F.32.00 2 3,9 Органическое расстройство личности (отд.посл. ЧМТ с психопатоподобным синдромом) F06.8 3 5,9 ИТОГО 51 100 Как видно из таблиц 2-3, в подавляющем числе случаев - 39 (76,5%) у суицидентов диагностировалось расстройство личности (эмоционально-неустойчивое - 28 случаев, зависимое - 6, шизоидное - 3 и истерическое - 2 случая), причем в 6 (11,8%) случаях из них отмечались депрессивные расстройства (психогенного и фазного характера). Лишь в 7 случаях у призывников в анамнезе наблюдалась кратковременная психогенная депрессивная реакция; они же в последующем были признаны психически здоровыми. При расстройствах личности возбудимого круга - 33 призывника (эмоционально-неустойчивое, органическое и истерическое) в ряде случаев наблюдался семейный алкоголизм и в большинстве - воспитание в условиях гипоопеки, рано стали вовлекаться в асоциальные компании, курили табак, употребляли различные алкогольные напитки. В поведении преобладали мотивы получения удовольствия, игры, общения со сверстниками, посещения диско-баров и т.п. В состоянии алкогольного опьянения становились повышенно вспыльчивыми, демонстративными, с бахвальством провоцировали сверстников на драки. Настроение у них было неустойчивым, окружающих оценивали в зависимости от преобладающего на данный момент настроения. В 20 случаях демонстративно-шантажные суицидальные попытки (самопорезы предплечий) они совершали на виду у подруг, с кем только что поссорились, чтобы «доказать свою любовь» или «вернуть добрые отношения». В период совершения данных действий, со слов испытуемых, было двойственное желание - с одной стороны, было желание умереть, с другой - напугать девушку возможной потерей сознания в результате кровопотери и тем самым добиться примирения. В 11 случаях суицидальные попытки демонстративно шантажного характера были совершены испытуемыми в период ссоры с родителями по поводу злоупотребления алкоголем (а также прогулов на учебе и работе), которые совершались также импульсивно, подручными средствами (лезвия, нож, ножницы). В 2 (7,1%) случаях наблюдались спонтанные снижения настроения, которые мы ретроспективно оценивали как фазные. На этом фоне возникали мысли о нежелании жить, в результате чего испытуемые также наносили себе самопорезы предплечий с целью лишения себя жизни. В данных случаях суицидальные попытки расценивались нами как истинные. При стационарном освидетельствовании все призывники затруднялись придерживаться режима отделения, конфликтовали со сверстниками, младшим медицинским персоналом, становились зачинщиками драки, обижали душевнобольных (могли толкнуть, ударить, заставить делать уборку в палате за себя, забирали у них пищевые продукты). Психологическое обследование (тест Розенцвейга) выявил у них экстрапунитивный тип реагирования с фиксацией на препятствии и самозащите. Тест Леонгарда-Шмишека установил у них высокие показатели по шкалам гипертимность (22-24 балла), демонстративность (22-24 балла) и эмоциональная лабильность (21-24 балла). Метод цветовых выборов Люшера установил у них повышенную тревожность (10-12 баллов). Тест Айзенка выявил высокий уровень экстраверсии (10-15 баллов). Hand-тест выявил у них высокие показатели по шкалам: агрессия (25-30%) и низкие показатели по шкале коммуникативность (1-5%). При расстройствах личности тормозимого круга (зависимое и шизоидное) - 9 человек, призывники воспитывались в условиях повышенной опеки со стороны матери, росли послушными, подчиняемыми, пассивными, неуверенными в собственных силах. Друзей имели мало, трудно находили общий язык со сверстниками, не могли отстоять свои интересы. Они затруднялись в самостоятельном выборе будущей профессии, все серьезные вопросы за них решали родители. Особенно трудно им давались отношения со сверстницами. После переезда на учебу (профессионально-техническое училище) они скучали по дому, за родителями, часто плакали, за что подвергались насмешкам со стороны сверстников. В ходе конфликтов у них снижалось настроение, они становились тревожными, не могли самостоятельно найти выход из сложившейся ситуации. В результате в 3 случаях призывники принимали средства бытовой химии с целью самоубийства и в 6 - наносили самопорезы на предплечья. Психологическое обследование (тест Розенцвейга) выявил у них импунитивный тип реагирования с фиксацией на удовлетворении потребности. Тест Леонгарда-Шмишека установил у них высокие показатели по шкалам тревожность (18-22 балла), дистимность (21-24 балла). Тест Люшера выявил высокую тревожность (8-9 баллов). Тест Айзенка выявил высокий уровень нейротизма (18-22 балла) и средний уровень интроверсии (8-12 баллов). Hand-тест выявил у них высокие показатели по шкале зависимость (3-8%), страх (4-6%). При циклотимии призывники в преморбиде обнаруживали тревожно мнительные черты характера. С подросткового возраста у них наблюдались легкие субаффективные колебания настроения, преимущественно в сторону понижения, когда несколько снижалось настроение, появлялась вялость, возникали затруднения в учебе. Такое состояние продолжалось от нескольких дней до 2 недель. Чаще колебания настроения наблюдались осенью и весной. Кроме снижения настроения кратковременно возникали периоды повышенного настроения, когда они становились более веселыми, жизнерадостными, все давалось легко. Поскольку нарушений поведения не было, то и за медицинской помощью они не обращались. Тест Розенцвейга выявил у них импунитивный реагирования с фиксацией на препятствии и интрапунитивный тип реакции с фиксацией на удовлетворении потребности. Тест Леонгарда-Шмишека повышение по шкалам циклотимия (22-24 балла), эмотивность (22-24 балла). Тест Люшера выявил средний уровень тревоги (5-7 баллов). Тест Айзенка установил средние показатели по шкалам экстраверсия и нейротизм. Обращает на себя внимание немногочисленность группы, признанных в период психиатрического освидетельствования психически здоровыми - 7 (13,7%) человек. Во всех случаях отсутствовала наследственная отягощенность и семейный алкоголизм. Испытуемые воспитывались в полных семьях с повышенной заботой со стороны родителей. В школе учились успешно, занимались спортом, посещали кружки. Росли спокойными, ответственными, послушными, несколько робкими, повышенно эмоциональными, восприимчивыми. К подростковому возрасту отмечалась некоторая задержка в формировании навыков интимно-личностного общения. Испытывая большую привязанность к родителям, в возрасте 14-15 лет в 5 случаях при разводе родителей у подэкспертных возникали кратковременные депрессивные реакции с суицидальными намерениями, которые они реализовывали таким образом, чтобы родители об этом узнали, и сохранилась семья. Со слов самих испытуемых, отношение к совершаемым суицидальным действиям (неглубокие самопорезы предплечий) било двойственное - с одной стороны, было желание, чтобы сохранилась семья, с другой, были мысли о возможной смерти. После совершенного наступало раскаяние и критическое отношение. Медицинская помощь не требовалась. В 2 случаях имели место демонстративно-шантажное суицидальное поведение на фоне легкого алкогольного опьянения в период угрозы разрыва значимых интимных отношений. Самопорезы в этих случаях наносились импульсивно, неглубокие. Сразу же после вида крови наступало «протрезвление» и раскаяние с последующим критическим отношением к совершенному. Ретроспективно, психическое состояние испытуемых на период совершения суицидальных действий, не несущих реальной угрозы жизни, мы квалифицировали как «Кратковременная психогенная депрессивная реакция». Последующая адаптация и социализация проходили гладко. Учеба в профессионально-технических училищах, овладение профессией, расширение сферы межличностного взаимодействия к возрасту призыва в Вооруженные Силы полностью компенсировали явления легко выраженного гармоничного инфантилизма. Призывники с аутодеструктивным поведением, не имеющим цели лишения себя жизни были в возрасте от 17 до 25 лет; до 18 летнего возраста - 16 (40,9%) человек. Аутодеструктивные действия исследуемого контингента совершались, преимущественно в возрасте до 18 лет - 30 (68,2%) человек. В 36 (81,8%) случаях самоповреждающее действие было единичным и в 8 (18,2%) - повторным. Характерно, что ни в одном случае аутоагрессивное поведение не сочеталось (по анамнестическим сведениям) с суицидальным поведением. В подавляющем большинстве случаев - 42 (95,5%) способом аутодеструктивного поведения избирались самопорезы предплечий и в 2 (4,5%) - множественные поверхностные порезы кожи рук и груди. В 24 (54,5%) случаях в момент нанесения самоповреждений призывники находились в состоянии алкогольного опьянения. Во всех случаях аутодеструктивного поведения медицинская помощь не оказывалась, и призывники попадали в поле зрения врача-психиатра только в период прохождения призывной комиссии в связи с выявленными рубцами от порезов. Распределение призывников по мотивам аутоагрессивного поведения представлено в таблице 4. Таблица 4 Распределение призывников по мотивам аутоагрессивного поведения Мотив аутоагрессивного поведения абс. % Снятие психоэмоционального напряжения, улучшение настроения 24 54,5 «Доказательство своей любви» 6 13,6 «Правила игры», подражание, «на спор» 6 13,6 Семейные конфликты 4 9,1 Уклонение от военной службы («косил от армии») 2 4,5 Манипулирование близкими 2 4,5 ИТОГО 44 100 Как видно из таблицы 4, более чем в половине случаев - 24 (54,5%) мотивом аутодеструктивного поведения было снятие психоэмоционального напряжения и улучшение настроения. Призывники после какой-либо конфликтной ситуации, находясь в одиночестве, наносили себе поверхностные порезы в области предплечья, тем самым успокаивались и снимали психический дискомфорт. Большинство из них отмечали притупление ощущения боли. Другим мотивом самоповреждающего поведения у исследуемого контингента было «доказательство своей любви». Лица призывного возраста наносили самопорезы на предплечьях на виду у объекта любви с целью доказательства истинности своих чувств. В 6 (13,6%) случаях аутоагрессивное поведение было обусловлено подражанием более старшим товарищам (неформальным лидерам), были нанесены «на спор» или вследствие проигрыша (по правилам игры - самопорез наносит «проигравший»). Во всех случаях такое поведение наблюдалось у лиц, не достигших 18-ти лет. Поскольку самопорезы были неглубокие, то первая помощь оказывалась самостоятельно, за медицинской помощью они не обращались. У 4 (9,1%) призывников поводом аутоагрессии послужили семейные конфликты. Призывники на глазах у ссорящихся родителей наносили себе повреждения для того, чтобы прекратить их ссору. Подручными средствами служили лезвия, нож, ножницы. Увидев кровь, родители переставали конфликтовать и направляли свою деятельность на оказание помощи своему ребенку. В 2 (2,5%) случаях самоповреждающие действия были совершены испытуемыми с целью манипулирования близкими (женой). Данные поступки сопровождались шантажными высказываниями: «Если ты сейчас уйдешь, то я порежу себя». В состоянии алкогольного опьянения наносились поверхностные самопорезы в область предплечий, вследствие чего призывник добивался поставленной перед собой цели. Клиническая структура психопатологических расстройств у призывников с аутодеструктивным поведением представлена в таблице 5. Таблица 5 Клиническая структура психопатологических расстройств у призывников с аутодеструктивным поведением Клиническая структура психопатологических расстройств Шифр по МКБ-10 абс. % Эмоционально-неустойчивое расстройство личности F 60.3 20 45,5 Психически здоров F 00.00 14 31,8 Органическое расстройство личности F 07.0 6 13,6 Психофизический инфантилизм (инфантильное расстройство личности) F 60.8 2 4,5 Легкая умственная отсталость F 70.0 2 4,5 ИТОГО 44 100 Большинство призывников с аутодеструктивным поведением страдали расстройствами личности возбудимого круга (эмоционально-неустойчивым и органическим). Клиническая картина была аналогична, как и у лиц с суицидальным поведением. Однако, наблюдались более частые аффективные фазные колебания настроения, дисфории, нередко обусловленные полученными в драках черепно-мозговыми травмами. Отмечался выраженный эгоцентризм, стремление доминировать, высокая эмоциональная напряженность. Данный контингент призывников наносил себе самопорезы с целью снятия психоэмоционального напряжения, для «доказательства любви» девушке, манипулирование другими людьми. В 2 (4,5%) случаях у призывников наблюдалось инфантильное расстройство личности. Аутодеструктивное поведение у них было обусловлено незрелостью эмоционально-волевой сферы, несамостоятельностью, склонностью к подражательству, ведомостью и повышенной подчиняемостью. Они наносили самоповреждения, подражая неформальному лидеру. Более трети - 14 (31,8%) призывников с аутодеструктивным поведением на период стационарного психиатрического освидетельствования были признаны психически здоровыми. Ретроспективный анализ совершенных ими аутоагрессивных действий показал, что все они были совершены в возрасте 14-16 лет (в период физиологического пубертатного криза) на фоне недостаточной зрелости эмоциональной и волевой сферы, недостаточного жизненного опыта по разрешению конфликтных ситуаций. Самоповреждения наносились ими с целью прекратить семейную ссору между родителями, «доказать свою любовь» девушке, а также подчиняясь общим правилам в «игре» (проигравший наносит себе порез). В период психиатрического медицинского освидетельствования они проявляли эмоционально-волевую зрелость, были способны руководить своим поведением, подчиняться правилам, прогнозировать отдаленные результаты своих поступков. Психологическое обследование не выявило у них никаких отклонений от нормы. Данная группа призывников были признаны годными к военной службе с незначительными ограничениями. Выводы 1. Аутоагрессивное поведение встречается среди лиц призывного возраста, направляемых из военных комиссариатов на психиатрическое освидетельствование в 13,7% случаев; при этом 7,3% составляет суицидальное поведение и 6,4% - самоповреждающее, не имеющее конечной целью лишения себя жизни. Более чем в половине случаев (53%) попытки покушения на жизнь истинные, в остальных 47% суицидальное поведение носит демонстративно-шантажный характер. 2. Клиническая структура суицидентов призывного возраста в подавляющем большинстве случаев представлена личностной патологией, составляющей более 76% от всех случаев. При этом более чем в 11% случаев наблюдаются депрессивные нарушения в рамках фазных расстройств и кратковременных психогенных декомпенсаций. Психически здоровые лица составляют 14% случаев, причем в период совершения суицидальной попытки они обнаруживали кратковременные непсихотические психические расстройства на фоне нерезко выраженного гармоничного инфантилизма, в последующем компенсированного в результате благоприятного микросоциального окружения, адекватных воспитательных мероприятий и успешной социализации. 3. Большинство призывников - 63,6%, совершивших в анамнезе аутоагрессивные действия (без цели лишения себя жизни) обнаруживают деформацию психического склада в виде личностных расстройств. Психически здоровые составляют 31,8%. Мотивом аутодеструктивных действий при расстройствах личности была потребность в снятии аутохтонно или психогенно возникшей эмоциональной напряженности с последующим положительным отношением к совершенному. Психически здоровые совершали аутоагерессивные действия на фоне эмоционально-волевой незрелости, в период физиологического пубертатного криза, для воздействия на ближайшее окружение с целью прекращения конфликта, либо подчиняясь правилам референтной группы. Однако, в последующем, они критически оценивали совершенный поступок, были хорошо адаптированы в микросоциальной среде, что способствовало «эмоционально-волевому дозреванию» и позволило признать их психически здоровыми. 4. Основными критериями, позволяющими предположить годность к военной службе с незначительными ограничениями призывников, признанных на период медицинского психиатрического освидетельствования психическими здоровыми, но имеющих в анамнезе аутоагрессивное поведение являются: а). Для суицидентов (совершенные попытки покушения на жизнь под влиянием значимой психической травмы на фоне легко выраженного гармоничного инфантилизма, обусловленного психогенным дизонтогенезом с преобладанием аффективного способа реагирования, который компенсировался в результате благоприятных условий окружающей среды; критическое отношение к совершенному в ближайшем постсуицидальном периоде; хорошая социальная адаптация (работа, учеба) и активная жизненная позиция; гармоничность межличностных взаимоотношений; отсутствие «алкогольного образа жизни»; эмоционально-волевая устойчивость, отсутствие аффективного мышления). б). Для лиц с аутодеструктивным поведением (совершение легких форм аутодеструктивных действий в период негативной фазы пубертатного криза, протекающего на фоне гармоничного психофизического инфантилизма, который в последующем компенсировался; критическое отношение к совершенному; хорошая социальная адаптация; благополучный психологический статус).×
References
- Амбрумова А.Г. Диагностика суицидального поведения: Методические рекомендации / А.Г. Амбрумова, В.А. Тихоненко. - М., 1980. - 48 с.
- Вольнов Н.М. Два стиля поведения военнослужащих с аутоагрессивными тенденциями / Н.М. Вольнов, В.Ф. Войцех, Д.И. Шустов // Социальная и клиническая психиатрия. -2004. -№2. -С.33-38.
- Гиндикин В.Я. Личностная патология / В.Я. Гиндикин, В.А. Гурьева -М., 1999. -266 с.
- Губин В.А. Медицинские и социально-психологические основы адаптации военнослужащих к профессиональной деятельности / В.А. Губин, В.М. Лыткин // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. -1993. -№ 3. -С. 34-45.
- Зиньковский А.К. Особенности социальной агрессии срочнослужащих Тверского региона / А.К. Зиньковский, И.А. Аксаков, А.Г. Камышанов, М.Б. Брызгин // Психическое здоровье и безопасность в обществе. Научные материалы Первого национального конгресса по социальной психиатрии. -Москва, 2-3 декабря 2004 г. -М.: ГЕОС, 2004. -С. 53.
- Ковалев В.В. Психиатрия детского возраста / В.В. Ковалев - М., 1995. -560 с.
- Военная психиатрия / под ред. С.В.Литвинцева, В.К.Шамрея. -СПб, 2001. -335 с.
- Личко А.Е. Подростковая психиатрия / А.Е. Личко -Л., 1985. -516 с.
- Нурмагамбетова С.А. Клинические формы расстройств адаптации у военнослужащих срочной службы и факторы, влияющие на их возникновение / С.А. Нурмагамбетова // Социальная и клиническая психиатрия. -2003. -№ 1. -С. 46-50.
- Полищук Ю.И. О так называемых непатологических суицидоопасных ситуационных реакциях / Ю.И. Полищук // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М.Бехтерева. - 1993. - № 3. - С. 156 - 158.
- Фастовцев Г.А. Клинико - динамические особенности стресс - провоцированного суицидального поведения у военнослужащих: Дисс. … к.м.н. / Г.А. Фастовцев -М., 2004. -176 с.
- Яворский А.А. Клинические особенности суицидального поведения психопатических и акцентуированных личностей в период прохождения военной службы: Дис. канд. мед. наук. / А.А. Яворский - Рига, 1991. - 199 с.