MATERIALS OF THE RUSSIAN GEOGRAPHICAL SOCIETY ON THE HEALTH STATUS AND TREATMENT OF PEASANTS AND RESIDENTS OF THE COUNTY-LEVEL CITIES OF VORONEZH PROVINCE IN THE MIDDLE OF THE XIX CENTURY

Full Text

Во второй четверти XIX в. на фоне всё более обостряющейся борьбы против крепостничества в России и усилению внимания к народной жизни, обычаям, культуре в европейских странах, Русское географическое общество решило собрать сведения такого рода и в нашей стране. Изучение фольклора и этнографии русского народа (и прежде всего - крестьянства) рассматривались прогрессивной интеллигенцией того времени не только как академическая наука, а как вклад в дело освобождения крестьян, как проявление уважения и поддержки народа, привлечение внимания общества к его тяжелой жизни. В 40-х годах была опубликована и разослана по губерниям этнографическая программа. РГО обращалось ко всем, кто мог дать сведения по этнографии и фольклору, присылать в Общество материалы, касающиеся описания образа жизни, быта, обычаев, языка русского народа. Такие материалы собирались и в Воронежской губернии. В рукописях, присланных в РГО, описывается народная культура 12-ти уездов Воронежской губернии: Бирюченского, Бобровского, Богучарского, Валуйского, Воронежского, Задонского, Землянского, Коротоякского, Нижнедевицкого, Новохоперского, Острогожского, Павловского. Эти материалы хранятся в архиве РГО. Они были впервые расшифрованы и опубликованы фольклористами Воронежского Государственного университета. В 2012 г. выпущен сборник документов «Фольклорно-этнографические материалы из архива Русского географического общества XIX века Воронежской губернии».[1] В настоящее время готовится к выпуску второй том с новыми материалами из архива РГО. В данной работе рассматриваются материалы по Воронежского, Бобровского, Землянскаго, Задонского, Нижнедевицкого, уездов Воронежской губернии и Усманскаго уезда Тамбовской губернии. [2, 3, 4] (Цитаты приводятся с той орфографией, которой пользовались авторы этнографических описаний) Среди этнографических сведений, собранных воронежскими краеведами XIX в., имеются данные о состоянии здоровья и болезнях крестьян (крепостных и государственных), а также горожан уездных городов губернии; об обычаях и народных способах лечения болезней и здравоохранительном фольклоре. В этнографической программе имелись вопросы о состоянии здоровья населения. В воронежских материалах отражены наблюдения о состоянии здоровья крестьян и горожан, сделанные не медиками, которых в те времена было очень мало и в городах и почти не было в сёлах (разве что приглашали в имение очень богатого помещика для обслуживания барина и его семьи). Во всяком случае в имеющихся в РГО материалах нет сведений, составленных врачами или какими-либо лицами, имеющими отношение к медицине. Описания состояния здоровья населения, болезней и народных способов лечения делались помещиками, отставными военными, сельскими священниками, учителями, мелкими чиновниками. Поэтому сведения такого рода поверхностны. Но поскольку медицинского обследования состояния здоровья крестьян в первой половине XIX в деревнях Воронежской губернии никто не проводил, то и эти сведения представляют интерес. В большинстве случае авторы отмечают довольно благополучное по внешнему виду состояние здоровья взрослого населения. Надо иметь в виду, что при высокой детской смертности и частой смертности взрослых даже от простейших заболеваний, происходил естественный отбор. Выживали наиболее крепкие люди. При этом довольно часто и у них встречались следы перенесённых ранее болезней и лишений. В рукописи В. В. Адамова о крестьянах Воронежского уезда так характеризуется состояние их здоровья: «Говоря о физической крѣпости или слабости здоровья, примѣтить надобно, что здѣшнiе жители по большей части отъ природы сносливы и крѣпки, кромѣ малаго числа раждающихся отъ людей, подверженныхъ болезнямъ: Гемороидальной и Чахотной. Нельзя назвать сихъ болѣзней преимущественно принадлежащими краю, но онѣ нерѣдко и встрѣчаются между жителями». «Впрочемъ, надобно сказать, что самые безобразные люди лицѣмъ бываютъ здѣсь таковыми по большой части не отъ породы, а от различныхъ обстоятельствъ, изъ которыхъ - преимущественийшiя суть какiя- либо болѣзни. Въ этомъ случаѣ можно видѣть испорченныя лица отъ золотухи, отъ оспы, если оная непривита дѣтямъ въ младенчесивѣ, отъ какихъ либо ушибовъ и случайныхъ на тѣлѣ наростовъ, отъ поврежденiя во утробѣ матерней и т. под.- Изъ числа таковыхъ нерѣдко примѣчаются люди исъ несоразмѣраыми членами, какъ то: съ чрезмѣрно большою головою, съ искревленными ногами, короткими руками, съ раскошенными глазами, или съ другими какими либо недостатками, дающими вообще человеку неправильную фигуру и очертанiе.- Въ отношении лица и по природѣ. Часто можно встрѣчать людей, имѣщихъ выпуклый лобъ, вислыя щёки, выдавшiяся впередъ глаза, или слишком впалыя; также слишкомъ отвислую грудь, и т. под., хотя чертаiя не есть общая также всѣмъ жителям здѣшняго мѣста, а только частная, и относящаяся до нѣкоторыхъ лицъ.» [2] Описываюся наиболее характерные болезни сельского населения: различные простудные заболевания. Хотя судить о характере болезней трудно, так как в те времена любое заболевание с повышением температуры называлось «горячкой» или «лихорадкой». За одним названием могут стоять множество различных болезней. Подвергался наш край и эпидемиям холеры и других болезней. «Преимущественнѣйшими болѣзнями, коимъ чаще и обыкновеннѣе прочихъ подвергаются люди здѣсь, сутаболезнi и простудныя, какъ то лихорадки, горячки и болѣзни Ревматическiя. (О Холерѣ и Цингѣ - болѣзняхъ эпидемическихъ; посѣтившихъ край сей, первая къ прошедшiе два года, а послѣдняя къ настоящемъ 1849-мъ году, рѣшительно сказать нельзя, что бы онѣ были господствующими болѣзнями здѣшняго мѣста: онѣ, какъ явленiя частныя, принадлежали временно многимъ мѣстамъ цѣлой Россiи. Особенно послѣдняя, появившаяся въ нашемъ краѣ въ семъ году, бывъ нечто иное, какъ слѣдствiе недостатка жизненныхъ кислотныхъ припасовъ, не могло относиться ко всѣмъ вообще жителямъ, и тѣмъ болѣе неможетъ относиться ко всѣмъ временамъ впередъ.» [2] Состояние здоровья крепостных крестьян, особенно у наиболее жестоких помещиков было хуже, чем у окружающего населения. В Этнографическом описании сел Масаловки, Михаловского, деревъ, Сабуровки, Ивановки Никольской Воронежской Губернiи Бобровского Уеъзда есть следующее свидетельство: «Единственное отличiе ихъ отъ сосЂдствненыхъ житилей состоитъ въ томъ, - что они, особенно молодое поколенiе до 40 лет, мужчины малосильны, а особенно и женщины малорослы и малосильны. Причина малосилия первыхъ и малорослiя и малосилiя послЂднихъ заключается въ слЂдующимъ: жители описываемой мЂстности, всЂ доодного помЂщичьи крестьяне, обремененные множествомъ работъ, какъ помЪщичьи, такъ и своихъ собстсвенныхъ, при том оне очень бЂдные, а потому изъ всего, изъ чего только можно извлечь хотя малЂйшую пользу, они страются извлекать оную. ДитЂ какъ только достигнетъ 6ти лЂтняго возраста, если это мальчикъ, то его уже отдають въ наймы, или скотину пасти, или огородныя овощи отъ хищниковъ, или быковъ погонять приплугЂ и къ гумакамъ и проч; если дЂвочка, то даютъ въ няньки къ груднымъ ребенкамъ, или посылаютъ на полку и проч: само собою разумЂется, что чужое дитя никому нежалко. Оно находясь въ услуженш у чужихъ людей и на чужихъ рукахъ, спить гдiъ пришлось, Ђсть, что въ руки попало, получаетЂ частые побои; все cie вмЂстЂ взятое производить то, что дитя чаще всего бываетъ блЂдно, не весело, вяло; а потому медленно и плохо укрепляется въ силахъ, а какъ женский полъ и отъ природы слабЂе мужского, то дЂти еще хуже укрЂпляются въ силахъ и мЂдленнЂе растутъ. Такие мытарства дЂти проходятъ до 13ти лет. На 14мигоду дЂтей обоего пола начинаютъ употреблять въ тяжелые работы какъ на помещика, такъ и на свое семейство; но дитя изнуренное съ малолЂства, невъсостоянии бываетъ исполнять хорошо, вновь возлагаемыхъ на него обязанностей. Здесь снова начинаютъ свое полное дЂйствiе побудительные средства, и отроки чтобы избЂгать наказанiи, тянутся какъ говорится, изо всЂхъ жилъ; слабЂйшiя изъ них доходят до изнеможенiя ипадаютъ подъ беременемъ тяжести. Въ этотъ перiодъ возраста, продавшiйся для мужского пола 18ти лет, а для женского до 16ти, мужискiи пол мало крЂпнетъ силою, мЂдленно растетъ и мало прибавляеть новых силъ, будучи обременены трудами, несовмЂстными съ ихъ личными средствами. ВсЂ, которыхъ природа чЂмъ либо необидЂла, мужчины съ 18ти лЂтняго возраста, а женскiй полъ съ 16тилЪтняго поступаютъ уже въ полные работники, какъ на Помещика, такъ ина себя. На этомъ новом поприщЂ предстоят болЂе трудныя обязанности идЂла и какъ мужчины иженщины къ своимъ слабымъ силамъ уже мало прибавляють новыхъ, а женскi пол мало растеть; сверхъ того слишкомъ грубая пища, скудная одежда, очень плохо защищаощая отъ воздушных перемЂнъ, образъ жизни зависящiй совершенно отъ случайных обстоятельствъ, суть мало важныя причины малосилiя ималорослости. ВсЂ эти обстоятельства, вмЂстЂ взятыя, обезсиливаютъ молодыхъ, а женщин не только обезсиливаютъ, но умаляютъ рость ихъ. Воть почему жители означенныхъ селенiй малосильны и малорослы, - чЂмъ собствненно они отличаются по наружности отъ прочихъ обитателей края, есть между жителями означенныхъ селенiй итакия, которыя довольно заметно отличаютмя и от сих послЂднихъ. [3] Тяжёлый труд с раннего возраста, нищета, грязь, плохое питание, отсутствие представлений о гигиене у крестьянства особенно сильно сказывались на детях. Высокая детская смертность и характерные для бедноты болезни (золотуха, чесотка) были уделом крестьянских детей. «Болезни же болЂе заметные между жителями слЂдующiя: младенцы почти всЂ одержимы бываютъ и золотухою и большей части она открывается у нихъ въ глазахъ или ушахъ, ивъ других мЂтсахъ както: на шеЂ на груди ипроч. ДалЂе возраставшiя дЂти находясь как выше было сказано начужихъ рукахъ безъ надлежащЂго присмотра, а если идома, отъ недосмотра родителей, всЂ испытываютъ надъ собою сильныя следствiя часотки, которая густыми иболыпими волдырями покрывает нетолько руки, но имногiя части тЂла; но корь преiмуществнено свойственная младеческому и отроческому возрасту, здЂсь очЂнь рЂдка, такъ что про нее и неслышно.» [3] Заболевания взрослых крестьян связаны с тяжелым ручным трудом: «Въ совершенном возрастЂ и особенно лЂтъ за сорокъ рЂдкiй нечувствуеть боли в поясницЂ; она бываеть слЂдствiемъ изнурительныхъ работ иподнятия тяжести сверхъ силъ. Во всЂхъ указанныхъ возрастахъ жителей подвергаются идругимъ болЂзнямъ, общимъ для вся Ђхъ простолюдиновъ, но онихъ какъ общихъ для людей всего края умолчалъ а упомянулъ только отЂхъ, которым очень рЂдкiй изъ указанной мЂстности можетъ быть тридцатый не испытал на самом себЂ. Можно удивляться какъ жители означенных селенiй приученны къ труду, но ловкости, проворства в нихъ нЂтъ, и они всё безъ всякаго искуства преодолЂваютъ трудомъ.» [3] Крестьяне, страдавшие от болезней, не могли получать научной медицинской помощи. Да и сама медицина того времени была ещё слабо развита. В лечении крестьян и городского простонародья широко применялись сохранившиеся из глубокой древности магические обряды, обычаи, заговоры, знахарские приёмы, использовались лекарственные растения, наблюдения за ходом болезни и способах излечения. Древние магические обряды описываются как характерные в периоды эпидемий. Так майор Алексей Харкиевич сообщает такой любопытный факт, отражающий приёмы древней магии: В «1831 года, во время появившейся, в первый разъ въ губернїи, в селђ Прогорђломъ холеры; гдђ я опредђленъ былъ попечителемъ отдђленїя, почти всђсела бабы и дђвки, вышедъ изъ послушанїя собрались на площадь, въ однихъ рубахахъ, съ распущенными волосами и у каждой въ рукахъ чугунъ заслонка или что-то другое звђнящее; одна беременная /по здђшнему брюхатая/ запряглась въ соху, другая такая жъ управляла сохой; а третья беременная жъ шла въпередъ съ помяломъ. И такимъ образомъ опахивали кругомъ села холеру; за ними шли всђ прочїя, съ крикомъ шумомъ, визгомъ звономъ; прогоняя и побивая изъ царства животныхъ всё, что повстечалось: въ томъ предположенїи, что холера, обратилась в животное! Никакїя усилїя не могли унять ихъ, но надругой день, когда изъ опахавальницъ осемъ женщинъ умерло, суевђрiе кончилось; и я уже послђ того, нигдђ не видалъ, подобнаго опахивания,»[4] При лечении болезней переплетались древние языческие и христианские обряды, знахарские приёмы и попытки обращения к научной медицине (через помещика). I. Вот образцы христианских обрядов, которые перечисляют авторы описаний, применявшиеся крестьянами: «Въ болезняхъ: служатъ молебны, дають обђты, ходятъ на поклоненiе угодникамъ, не есть по пятницамъ нђсколько лђтъ, творить милостыни и проч.» II. Крестьяне при заболевании чаще всего обращались к знахарям. В знахарских заговорах перемешаны элементы первобытной магии, фольклорной поэзии, сказки и христианских молитв. 1.«Заговор отъ глаза. Помяни Господи раба Божiя или рабу Божiю имерекъ, отъ мужскаго, отъ бабьяго, от парничнаго, отъ салавова, отъ палавава, отъ рђдкозубова, отъ толстазубава.Давы уроки набыстрай рђкђ, на маханы, балоты; да нея умываю, мать Пресвятая Богородица своёю рукою умываетъ, полотенцемъ утираетъ. Воимя отца исына и Св. Духа.Аминь. На аминь Соiмь Спаситель почивалъ исвоею св. рукою благословлялъ раба / или рабу/ Божiя имярекъ. 3-жды.» 2.Заговор «отъ крови / когда сильно течетъ израны: Наморђ, наокеанђ, на островђ на буянђ ђдетъ Самъ царь, подъ нимъ конь Карь, аты руда стань. / Сказать это три раза безъ отдыха/. 3. Заговор «Отъ змђи /когда кого ужалитъ»: На морђ, на океанђ, на островђ на буянђ стоитъ дерево тенерифъ-тенерифъ; подъ этимъ деревомъ сидитъ змђя худыня, змђя мутыня, змђя Агарпина, всђхъ своихъ дђтей пођла. Возьми свае тђло, атдай мае тђла./ сказать Это три раза безъ отдыха. 4.Заговор «Отъ боли зубовъ: Припути, при дорогђ стоитъ древа красна лиственная; падъ этимъ древам тамъ ляжитъ челавђкъ мертвъ. Приходитъ къ нему Антоний Святой, спрашиваетъ у няво: что у тебя зубы болятъ, или неболятъ? У когоже болятъ? У раба /или рабы/ Божiя имярекъ. Чтобъ они неболђли и червь неточилъ икровь не шла, Во имя Отца и сына и Св. Духа. Аминь 3-жды.[3] Кроме заговоров знахари использовали лечебные травы и другие природные средства, обладающие реальным или мнимым лечебным воздействием: «У нихъ есть свои бабки / по ихъ лђчейки /, которыя лђчатъ ихъ: наговорами, нашептыванiями, умываньемъ, купаньемъ въ холодной водђ, питьемъ чебора, мать мачехи, натираниемъ водкою саломъ и проч.» «Знахари лђчатъ разстройство желудка, лихорадки, головныя боли настоями александрийскаго листа, ревенью, сабуру, премер - тартаромъ, подслащеннымъ рассаломъ; горячки нашатыремъ, селитрой, распущенными, в настоехъ липоваго, бузиннаго цвђтовъ, либо чебру; простуды горла шалфђемъ съ молокомъ, припаркой къ горлу теплой каши съ масломъ; кашель, насморкъ, душицею, печёнымъ лукомъ на ночь съђденнымъ, настоемъ александрiйскаго листа съ нашатыремъ; наружныя простуды части тђла, натиранiемъ скипидаромъ припарками; отъ запору мочи, даютъ скипидаръ въ нутрь; наружныя раны, прикладыванiемъ листовъ сирени, подорожника, веронихи, спускомъ дусевеннаго масла съ воскомъ;»[4] III.Когда свои знахари не помогали, крестьяне, знавшие, что у господ есть более сильные медицинские средства, обращались к помещику. Помещики, конечно, не вызывали из города врачей для крестьян, а применяли(как могли) некоторые свои познания в медицине - чаще всего - использование лечебных трав: «но когда непомогутъ(знахари); то обращаются, къ помђщикамъ за прописною травкой / александрїйский лист ревень, сабуръ, разсолъ, вообще -слабительные средства, подъ ими разумђются/ либо за снадобьицемъ / лђкарствомъ/ отъ обжога, лихорадкиђ, брушипьђя /колотья/ и т: д: Когда поможетъпомђщикъ, называютъ его знахаремъ /искусникомъ».[4] Заговоры знахарей, древние обряды, и даже применение лекарственных растений (хотя от них и некоторых других приёмов народной медицины и могла быть польза) были очень слабым средством для лечения крестьян, тем более, что они постоянно находились в чрезвычайно тяжелых условиях труда и быта. Научная медицина была для них недоступна. Неудивительно, что при такой медицинской помощи смертность населения была очень велика. Как уже отмечалось в работе «Общественно-политические движения в России второй половины 19 в. и развитие общественной и земской медицины.» (2011 гг.), по статистическим данным первой половины XIX века в России (именно к этому в работе периоду относятся исследуемые материалы РГО), она составила 32,5-35,7 промилле. Положение не изменилось и во второй половине века: по материалам Центрального статистического комитета смертность за период с 1867 по 1891 г. - 35,5 промилле. [5. 6], хотя в это время уже появилась земская медицина. Фольклорно-этнографические материалы РГО позволяют наиболее живо и многогранно представлять положение крестьян в середине XIX в деревнях Воронежской губернии, состояние их здоровья и особенности их культуры, осветить одну из граней аграрного вопроса - важнейшего для внутриполитического положения России серединыXIX - начала ХХ вв.

About the authors

N F Puhova

Voronezh State Medical University

Email: Puhova.vgma@gmail.com

References