SICKNESS PROBLEMS AMONG SHIP PERSONNEL DURING THE FIRST MILITARY CAMPAIGN OF THE RUSSIAN FLEET IN THE BALTIC SEA IN THE SEVEN-YEAR WAR

Full Text

Исходя из количества задач, для их выполнения, впервые за много лет после войны со Швецией (1741-1743 гг.), в первую военную кампанию 1757 г. в море вышел практически весь корабельный флот [1]. Важным элементом подготовки флота к кампании явилось медицинское обеспечение похода, которое осуществлялось в соответствии с “Регламентом о госпиталях” [2]. Из берегового госпиталя на 54 пушечный госпитальный корабль “Св. Николай”, в соответствии с принятой процедурой, передавались различные медицинские запасы, необходимые для обслуживания и лечения больных - постели, белье, а также перевязочный материал и т.п. Наряду с этим передавались и специальные лекарские сундуки, в которых находился необходимый запас лекарств и медицинских инструментов. Госпитальный корабль снабжался и продовольствием, которое шло в пищу исключительно для больных, в том числе, солодяными сухарями [3, Л.144]. С этой же целью на нем был устроен и загон для содержания скота, который предлагалось использовать по-разному - коровы предназначались для дойки, а прочая живность забивалась для получения свежего мяса. Но главной проблемой в медицинском обеспечении кампании являлась нехватка медперсонала, который должен был идти в море с эскадрой. Командир кронштадтского порта вице-адмирал А.И. Полянский 26 мая, сообщая командующему флотом адмиралу З.Д. Мишукову о выполнении указа Адмиралтейской коллегии об укомплектовании кораблей, в частности, указал: “медицинскаго чина служителей за неимением командировать не и с каго” [4, Л.19]. Решение этой проблемы шло разными путями, как, например, на корабле “Ингерманланд”. Кают-юнга этого корабля И. Ермолаев по приказу контр-адмирала Д.Я. Лаптева был определен в лекарские ученики и 22 мая приведен иеромонахом к присяге. В начале кампании на госпитальном корабле, согласно рапорта его командира И. Гулидова от 16.06.1757 г., находилось относительно немного больных, 44 человека, из которых 33 имели венерические заболевания (“французская болезнь”). Но, тем не менее, особое назначение корабля требовало дополнительных мер по обеспечению больных всем необходимым - нужна была пресная вода, ввиду ее повышенного расхода на медицинские нужды. Такая, относительно благополучная, обстановка сохранялась недолго. Во время продолжительных плаваний парусных кораблей, проходивших, как правило, в суровых климатических условиях, характеризовавшихся низкими температурами, сыростью, соответствующими бытовыми условиями, при выполнении длительных и тяжелых работ, связанных с управлением кораблем, происходил значительный рост заболеваемости личного состава, сопровождавшийся высокой смертностью. Служители страдали различными недугами, в том числе, как простудными болезнями, так и заболеваниями желудочно-кишечного тракта. Но главной болезнью, отнимавшей здоровье у большинства моряков, являлась цинга, “которая стала “бичом” армии и особенно флота в XVIII веке” [5, С.107]. На кораблях ревельской эскадры, находившейся в море, по сравнению с кронштадтской, дольше всего, складывалась гораздо более серьезная ситуация с заболеваемостью личного состава. Вице-адмирал В.Ф. Люис, командовавший этим соединением, 31 мая доложил в Адмиралтейскую коллегию, что “…по сие число умерло у него 52 человека” [3, Л.54,55]. Хотя имевшиеся на кораблях медикаменты активно использовались, но значимого успеха от их применения не было и какого-то заметного влияния на ситуацию они не оказывали. Отнесенных к категории “трудные болезни” тяжелобольных, большая часть которых страдала от заболеваний, вызванных авитаминозами, и особенно от цинги, переводили для дальнейшего лечения на госпитальный корабль, где, кроме медикаментов, использовалась для их лечения и специальная диета, основанная на употреблении свежих продуктов, в том числе, и мясомолочных. Это лечение, при всем своем несовершенстве, приносило свои плоды. Но число выздоровевших было сопоставимо с числом умерших, которых, по докладу от 22.06.1757 г., на госпитальном корабле в период с 4 по 21 июня было 8 человек [3, Л.249,250]. Командованием флота велся строгий учет заболевших. Каждый день с кораблей подавались рапорты об общем состоянии экипажей и о наличии больных. Но здоровых служителей, которых можно было бы без особого ущерба для их кораблей временно откомандировывать на нуждающиеся в личном составе экипажи, практически нигде не осталось [3, Л.311]. В конце месяца было решено отправить госпитальный корабль с 215 больными для их дальнейшего лечения в береговом госпитале Ревеля [3, Л.315]. Меры, предпринимаемые командованием во время плавания для преодоления ситуации с заболеваемостью личного состава, в основном цингой, не приводили к желаемому результату. А это ставило на грань срыва выполнение поставленных флоту задач, что вынуждало предпринять иное решение указанной проблемы. Уровень развития медицинской науки в это время не позволял правильно объяснить причины и природу возникновения цинги. Но, тем не менее, такое объяснение, выдержанное в духе времени в соответствии с научными воззрениями тех лет, существовало. Как считал известный российский медик А.Г. Бахерахт, главная причина возникновения цинги “…есть неоспоримо сырость или влажность, мокрота”. Существовали, по его мнению, и случайные причины, важнейшими из которых по степени важности были “1. Долгоносимая студеная погода… 2. Худая пища… 3. Продолжительная и весьма изнурительная работа… 4. Недостаточное платье… 5. Худое жилище” [6, С.4,6]. Исходя из этих представлений, следовало, что при лечении цинги необходимо было убрать или ослабить действие всех указанных причин. Необходимый результат можно было бы достигнуть, разместив больных в береговом госпитале. Таким образом, когда большинство причин практически сразу же устранялось, вопросы питания больных фактически выходили на первое место, как требовавшие длительного и постоянного внимания. Больным, в зависимости от их состояния, полагалась разная еда. Система питания больных нашла законодательное оформление в упоминавшемся ранее петровском “Регламенте о госпиталях” и продолжала совершенствоваться при его приемниках. В соответствии с этим документом больным была положена “…во время весны, зимы и глубокой осени - каша овсяная, яшная, с маслом свежим…” [2, С.138]. Для приготовления данного меню использовались продукты, входившие в стандартный набор, поставляемый на корабли. Обращает на себя внимание и то, что именно употреблялось для питания больных. Различные крупы шли для варки жидкой каши. Сюда можно отнести и коровье масло, длительно сохранявшее свои полезные свойства. Считалось, что эти продукты также оказывают положительное воздействие на организм в качестве противоцинготных средств [7, С.58]. Положительное влияние на больных оказывало и употребление свежего мяса и молока [7, С.55]. Говоря об организации этого вопроса, нельзя обойти вниманием и ту важную роль, которую играли и особенности, связанные с употреблением пищевых продуктов, сложившиеся в России к середине XVIII в.: “Лечебный паёк нижнего чина русского военно-морского флота по ассортименту, количеству продуктов и калорийности не уступал соответствующим пайкам флотов западноевропейских стран, однако, исходя из национальных традиций в питании, имел другое распределение блюд по дням недели и приемам пищи” [8, С.121]. Широко использовались и различные алкогольные напитки - вино, пиво, сбитень, а также квас, входившие в штатный рацион. В системе питания присутствовала одна немаловажная деталь, оказывавшая во время приготовлении пищи отрицательное влияние на конечный результат - блюда, шедшие на стол больным. Такой парадокс мог произойти и часто происходил при неправильном, по современным понятиям, процессе приготовления пищи, а также при длительном хранении использовавшихся для этого продуктов. Этому способствовало и то, что не было каких-то обязательных правил приготовления пищи, а также специального камбузного оборудования. К этому времени уже было известно о лечебных свойствах ряда продуктов, обладавших достаточно выраженным противоцинготным действием. Поэтому в качестве пищи для таких больных нужен был не только стандартный рацион (“ординарная пища”), хранившийся на кораблях и имевший основной целью употребление для питания здоровых служителей, а разнообразный ассортимент свежего продовольствия. Это, прежде всего, продукты растительного происхождения - овощи, фрукты, различная зелень. Лечебное и профилактическое воздействие на организм человека перечисленных продуктов стало на тот момент очевидным фактом [9]. Вследствие этого наибольший лечебный эффект для максимального числа заболевших мог быть достигнут при оперативной доставке продовольствия к столу больных с момента закупки. Эта проблема могла быть выполнима лишь при организации массовых закупок соответствующих продуктов у жителей побережья непосредственно в местах операционной деятельности флота. Из сказанного можно сделать следующие выводы: 1.Высокая заболеваемость личного состава кораблей, как фактор, снижавший боеспособность флота, и приведшая к большим потерям, была связана, прежде всего, с одной из самых массовых и грозных болезней того времени - с цингой. 2. Проведение лечения в корабельных условиях не приводило к сокращению числа заболевших, их число постоянно и быстро увеличивалось. Жизнедеятельность флота могла оказаться парализованной, а это привело бы уже в начале июля 1757 г. к срыву поставленных флоту в эту кампанию задач. 3. Выходом из создавшегося положения, при котором бы одновременно флотом решались, с одной стороны, боевые задачи, а с другой - проблемы, связанные с организацией, в соответствии с представлениями тех лет, лечения заболевшего личного состава и массовых закупок у местного населения необходимых продуктов питания, с доставкой питьевой воды, являлась организация временного берегового госпиталя в районе оперативной деятельности флота в южной Балтике.

About the authors

Yu M Popov

Military Science And Education Center «The Zhukovsky And Gagarin Air Force Akademy»

Email: bars9713@rambler.ru

References